«Одна ночь на безымянной планете»

«До сих пор не понимаю, как меня угораздило поступить на службу… Что в этом такого романтического, на кой чёрт мне сдалась эта долбанная экспедиция. С чего всё началось?»

Грунт неизвестной планеты хрустел под ногами, офицер охраны медленно шёл по бескрайней пустыне, озарённой ядовито-зелёным светом огромной звезды. Наступали сумерки, и одинокий путник осторожно пересекал пустошь, шаря лучом прожектора по затенённой стороне скалы слева. Офицер нервно озирался по сторонам; его беспокоило то, что за весь сегодняшний день он не словил ни единого сигнала от пункта отправления, и не слышал даже помех по голосовой связи. Нужно было срочно найти своих. И желательно до наступления темноты.

Офицер попытался восстановить в памяти цепочку событий, которая привела его к службе на флоте Федерации. Мысли путались в голове — возникало ощущение опасности, незащищённости, вокруг стояла такая могильная тишина, что хотелось остановиться и не издавать лишнего шума.

«Надеюсь, не понадобится» — проскользнула в голове мысль, пока рука машинально дотянулась до мелкокалиберной многоствольной пушки за спиной. «Отец… Детство… Да ни черта. Это тут ни при чём» — мелькали воспоминания, пока Офицер пересекал длинные полосы теней на земле. «Это ни при чём» — будто бы пропел он у себя в голове второй раз, осознавая что чувствует парализующий ужас наступающей ночи. Сердце забилось сильнее, ноги перестали двигаться, он прислушался.

«Ну, фигня всё это. Вот мы, когда закончим школу, пойдём с Кирюхой обучаться на пилотов в Аэрокосмический, да, Кирюх?» — в глазах офицера внезапно ясно всплыла картина из детства — они с лучшим другом сидели в школьном коридоре перед классным руководителем и размышляли на тему собственного будущего. Сколько ж ему лет тогда было… «Доо, только настоящие мужики летают меж звёзд!» — он вспомнил, как с саркастической улыбкой на лице потряс кулаком в воздухе и громко произнёс эту фразу.

Кирилл вернулся из глубин воспоминаний и вновь осознал, что стоит посреди пустыни безымянной планеты. Он стёр с лица улыбку, после чего размял шею, оперативно окинул взглядом по очереди два монитора сбоку от забрала, и начал думать. Батареи ещё долго протянут, кислорода вроде предостаточно, вода и питательный раствор вобще не тронуты. Глубоко вздохнув и задержав дыхание, он успокоил сердцебиение, и в быстром темпе направился к силуэту высокой скалистой глыбы невдалеке. Подойдя к основанию скалы, Кирилл выбрал удобную нишу между камней, развернулся к ней спиной и уселся, упёршись спиной в породу. Затем он на пару секунд привстал, чтобы освободить пространство для пулемёта, и вывел его в рабочее положение. Зная, что ночью никого не собирались отправлять с «базы» на разведку, он с чистой совестью отключил все устройства связи, локации, навигации, и прожектор, чтобы не расходовать заряд батарей и не демаскировать себя на случай если на планете есть какие-либо формы жизни.

Затем Кирилл тихо пробормотал под нос голосовые команды и активировал систему ночного видения и термосканер. Он теперь мог видеть приближение любого противника и чувствовал себя гораздо лучше, потому что сзади и с боков были природные вертикальные стены, а спереди всё было как на ладони — огромный пустырь, через метров триста-четыреста возвышение, а то что за ним, уже не волновало. Странно было только то что термосканер, работая в активном экономном режиме, постоянно давал картину очень разогретого… неба. Кирилл задумался.

«Вот почему человеку никогда не хочется что-то менять? Почему ты всегда вожделеешь чего-то и считаешь, что хотел всю жизнь этим заниматься, но при этом плывёшь себе по жизни самотёком и смотришь со стороны, как мир меняется вокруг? Не понять. И ещё не понять, почему так трудно осознать, что в твоих руках находится всё. Ты знаешь, что это твоя жизнь, и что тебе так жить не хочется, но при этом ты живёшь так как ты живёшь, и чтобы поменялось хоть что то, нужен серьёзный толчок, импульс какой то, порыв вдохновения или чего-то там…» Тяжёлая мысль в голове пропала. Кирилл сидел ссутулившись и глядя себе в ноги. Прибор ночного видения и термосканер начали слепить глаза, стало неприятно и даже больно, поэтому он даже отключил их. «Жизнь. А что есть жизнь? И что наступит после смерти? Вероятно, жизнь это эксперимент, проводимый Богом, и он тестирует на тебе своё творение. Вероятно, все люди вокруг, все живые, все разумные существа — иллюзия, механика, работающая по заданной программе. Что если так? Получается, ты тогда один? Или, может быть, Всевышний поместил ещё кого-то реального в этот мир для эксперимента, но тогда как об этом узнать…» В сознании начали проплывать неясные образы умерших близких и полузабытых знакомых, затем воображение Кирилла начало достраивать какие-то мутные логические суждения, голова расслабилась, и потерявшийся в пустыне офицер охраны не смог заметить, как погрузился в сон.

Кирилл проснулся из-за того что местное ярко-зелёное солнце светило прямо в глаза и нагревало лицо. Придя в себя, он несколько раз поморгал с усилием, после чего приложил к забралу руку, чтобы загородить сияние звезды и осмотреться. Он удивился тому, что скалы под светлым небом были будто бы бесцветными, а грунт и песок на их верхушках и у подножий оказались голубоватого оттенка. Вдали стояла голубовато-зеленоватая дымка, сквозь которую проглядывались силуэты исполинских гор. Голубое небо казалось чистым и прозрачным — через него были видны контуры близко расположенных небесных тел и яркие точки звёзд.

В горле пересохло — нужно было поскорей смочить его, Кирилл наклонился вперёд чтобы встать, и неожиданно для себя заметил, что отяжелевшему после сна телу помогает экзоскелет. Отряхнув от пыли и песка пулемёт, он вернул его за спину, после чего встал и вышел к своим вчерашним следам. Он вспомнил, что навигационная аппаратура отключена, и немедленно начал приводить в порядок системы скафандра. Как только на наушники подалось напряжение, Кирилл сначала услышал шум, затем чёткий голос связиста:
— Амра-2 офицеру охраны Черкасову — Вы меня слышите? Приём!
— Я офицер охраны Черкасов. Слышу Вас хорошо